Ответ: Хорошие книги
Хорошая книга Этель Лилиан Войнич " Овод".
Роман написан английской писательницей, посвящён деятельности итальянской подпольной организации "Молодая Италия" в 30-е и 40-е годы XIX века. Писательница разоблачает коварство и ханжество служителей церкви.
В конце книги священник говорит прихожанам:
Цитата:
Со ступенек алтаря Монтанелли взглянул вниз, на море человеческих
лиц. С жадным любопытством глядели они на него, а он стоял над ними
неподвижный, похожий на призрак в своем белом облачении.
- Тише! Тише! - негромко повторяли распорядители, и рокот голосов
постепенно замер, как замирает порыв ветра в вершинах деревьев.
Все смотрели на неподвижную фигуру, стоявшую на ступеньках алтаря.
И вот в мертвой тишине раздался отчетливый, мерный голос кардинала:
- В евангелии от святого Иоанна сказано: "Ибо так возлюбил бог мир,
что отдал сына своего единородного, дабы мир спасен был через него".
Сегодня у нас праздник тела и крови искупителя, погибшего ради вас,
агнца божия, взявшего на себя грехи мира, сына господня, умершего за
ваши прегрешения. Вы собрались, чтобы вкусить от жертвы, принесенной
вам, и возблагодарить за это бога. И я знаю, что утром, когда вы шли
вкусить от тела искупителя, сердца ваши были исполнены радости, и вы
вспомнили о муках, перенесенных богом-сыном, умершим ради вашего
спасения.
Но кто из вас подумал о страданиях бога-отца, который дал распять
на кресте своего сына? Кто из вас вспомнил о муках отца, глядевшего на
Голгофу(*104) с высоты своего небесного трона?
Я смотрел на вас сегодня, когда вы шли торжественной процессией, и
видел, как ликовали вы в сердце своем, что отпустятся вам грехи ваши,
и радовались своему спасению. И вот я прошу вас: подумайте, какой
ценой оно было куплено. Велика его цена! Она превосходит цену рубинов,
ибо она цена крови...
Трепет пробежал по рядам. Священники, стоявшие в алтаре,
перешептывались между собой и слушали, подавшись всем телом вперед.
Но кардинал снова заговорил, и они умолкли.
- Поэтому говорю вам сегодня. Я есмь сущий. Я глядел на вас, на
вашу немощность и ваши печали и на малых детей, играющих у ног ваших.
И душа моя исполнилась сострадания к ним, ибо они должны умереть.
Потом я заглянул в глаза возлюбленного сына моего и увидел в них
искупление кровью. И я пошел своей дорогой и оставил его нести свой
крест.
Вот оно, отпущение грехов. Он умер за вас, и тьма поглотила его; он
умер и не воскреснет; он умер, и нет у меня сына. О мой мальчик, мой
мальчик!
Из груди кардинала вырвался долгий жалобный стон, и его, словно
эхо, подхватили испуганные голоса людей. Духовенство встало со своих
мест, дьяконы подошли к кардиналу и взяли его за руки. Но он вырвался
и сверкнул на них глазами, как разъяренный зверь:
- Что это? Разве не довольно еще крови? Подождите своей очереди,
шакалы! Вы тоже насытитесь!
Они попятились от него и сбились в кучу, бледные, дрожащие. Он
снова повернулся к народу, и людское море заволновалось, как нива, над
которой пролетел вихрь.
- Вы убили, убили его! И я допустил это, потому что не хотел вашей
смерти. А теперь, когда вы приходите ко мне с лживыми славословиями и
нечестивыми молитвами, я раскаиваюсь в своем безумстве! Лучше бы вы
погрязли в пороках и заслужили вечное проклятие, а он остался бы жить.
Стоят ли ваши зачумленные души, чтобы за спасение их было заплачено
такой ценой?
Но поздно, слишком поздно! Я кричу, а он не слышит меня. Стучусь у
его могилы, но он не проснется. Один стою я в пустыне и перевожу взор
с залитой кровью земли, где зарыт свет очей моих, к страшным, пустым
небесам. И отчаяние овладевает мной. Я отрекся от него, отрекся от
него ради вас, порождения ехидны!
Так вот оно, ваше спасение! Берите! Я бросаю его вам, как бросают
кость своре рычащих собак! За пир уплачено. Так придите, ешьте досыта,
людоеды, кровопийцы, стервятники, питающиеся мертвечиной!
Смотрите: вон со ступенек алтаря течет горячая, дымящаяся кровь! Она течет из сердца моего сына, и она пролита за вас! Лакайте же ее, вымажьте себе лицо этой кровью! Деритесь за тело, рвите его на куски... и оставьте меня! Вот тело, отданное за вас. Смотрите, как оно изранено и сочится кровью, и все еще трепещет в нем жизнь, все еще бьется оно в предсмертных муках! Возьмите же его, христиане, и ешьте!
Он схватил ковчег со святыми дарами, поднял его высоко над головой
и с размаху бросил на пол. Металл зазвенел о каменные плиты.
Духовенство толпой ринулось вперед, и сразу двадцать рук схватили
безумца.
И только тогда напряженное молчание народа разрешилось неистовыми,
истерическими воплями.
Опрокидывая стулья и скамьи, сталкиваясь в дверях, давя друг друга,
обрывая занавеси и гирлянды, рыдающие люди хлынули на улицу.
|
|
01.06.2011, 10:34
Комбинированный вид
