Спасение ТЕБЯ.

[SPASIN]

Схвативши свои чемоданы, а их было, как ни странно, ровно четыре, мы дружно двинулись на выход. Через десять минут мы уже стояли в излучине переулка. И я досадой подумал, с какого перепугу, мы так рано приперлись сюда. Но Люция, душа моя, прошелестела камышиком:
- Ты, постой, Степушка, охранничком, а я с сыночками пробегусь, чего-нибудь перехватим. Тебе что-нибудь хочется?
- Возьми хот-дог, или бургер какой. Да, и попить побольше купите, ведь нам еще ехать немерянно. Да, если увидите киоск Печати, возьми прессу - комсомолку и обязательно про спорт (люблю футбол).

Люция, взявши сыночков за ладошки, побрела, не спеша, вместе с ними в направлении Садового кольца. И такие они были хрупкие и родные, что, казалось, они скользят подобно ангелам по разгоряченному серому асфальту. На Люции было темно-красное платье, Коля вырядился в джинсы «Wrangler» и черную футболку, а на Петьке смешно висел бежевый летний костюмчик, купленный на вырост, а на голове у него скособочилась красная панамка. Мои самые дорогие существа на этом свете, не считая, естественно, родителей и братишку Андрея. Дай Бог, преодолев нам все преграды на опасном пути, наконец-то зажить НОРМАЛЬНОЙ людской жизнью – это и есть человеческое счастье, по крайней мере, для меня.
Я стоял и смотрел им вслед. И вдруг такой ком подкатил к горлу, что, как будто, мне кто-то прокатил от живота к гортани камень Сизифа. Да это он и был наверняка! И слезинка прочертила мое ужасно курносое лицо, как всегда, справа.

Вообще-то, я по образованию и призванию физик - очень классный, и по-своему, где-то даже уникальный. Последние свои двадцать три года работаю в Снежинске (а сейчас мне стукнуло уже сорок семь лет - как быстро летит ВРЕМЯ!), в ядерном центре на Урале, что в семидесяти верстах от Челябы. Кую, так сказать, не отходя от кассы, атомный щит Родины, эту суку, доставшую меня до чертиков. Специальность у меня редчайшая, и, в миру нас не более пятнадцати человек, а равных мне в области создания водородной бомбы просто нет. Уж в России - эт точно. Недаром я летал в Лос-Аламос и в Ливермор раз двадцать пять за пятнадцать последних лет, а то и все двадцать семь (хотя симпозиумы америкашки старались делать каждый раз в новом штате, и вообще, хитрецы, ни РАЗУ не провели эти встречи в нашей РУСИ, где можно делать только ОТСОСИ – типа, жрать здесь нечего).
Ох, и нравится мне эта Америка, какая суперовская страна! А главное, что любят и ценят меня ТАМ весьма нехило, так что в голову ко мне стали заползать всякие соблазнительные мыслишки. Тем более, что здесь, в нашей РАШЕ, нет ее краше, пидоры от науки гнобят меня по полной программе. А я, как и все ученые, отдающие последние свои силенки открытиям МИРОВОГО масштаба, не способен ни физически, ни морально на телодвижения по карьерной лестнице. Смешно сказать, что, доктор наук числится на ставке старшего научного сотрудника. Сколько раз была возможность дать мне лабораторию, да я могу и отделение возглавить, да нет, куда там. Везде торчат сытые и бездарные СЫНОЧКИ – скоро посыпятся по всей стране листочки—((

Это случилось семь лет назад. По пути в Америку я, как обычно, заехал в гости к Емеле в Коньково. Посидели, выпили, а потом пошли гулять и говорить на наши любимые философские темы, вернее, это Емелины горячие ГЛОБАЛЬНЫЕ вопросы - я же больше люблю толковать про машины и технику, а также про футбол.

[SPASIN]

Люблю я Емелю, другана своего ЕДИНСТВЕННОГО, но как мне его жалко! Ведь талантливый парень, а места в жизни никак не найдет. Поперся в физики по моим стопам – это уже ошибка, так как, нет у него тяги к НАСТОЯЩЕЙ науке. И даже закончил бестолочь ФИЗТЕХ (проведя шесть лет в плену УТЕХ), а это вам не хухры-мухры, но и дня не проработав в науке, убежал в бизнес. Там быстро взлетел, да крылышки обжег. Характером, слабоват, оказался (брал бы пример с друга своего Кокуры – вот от рождения бизнеса АКУЛА, ибо, где прошел молдаванин, хохлу с евреем делать нечего!). Затем сменил более десятка работ, а, в завершении, проигрался в пух и прах в казино. Хоть бы запас бабла в миллион-другой оставил - так нет, слил ВСЕ подчистую.
Здесь мне жалуется, что на тридцатьтрехлетие, возраст ХРИСТА, в гости наплыли как раз тридцать три, или больше «ДРУГА» - все, как один, ну просто в огонь и воду за такого ПАЦАНА – настоящего ЩЕЛБАНА. А на сорок один пришел один! Братан все бабки профукал по разгильдяйству своему, и он мне еще жалуется. А эти его карты – как же, ведь БРИДЖ это величайшая интеллектуальная ИГРА (тьфу!). Да он на него целое состояние угрохал. Да, на самом деле он учился в МФТИ не шесть лет, как ОБЫЧНЫЕ люди, а восемь лет – умудрился загреметь в Советскую Армию – типа, надо в жизни ВСЕ испытать, ИДУ-КОПАТЬ!
Но, все равно, я вижу по его глазам, что он себя в жизни ни хрена собачьего пока не нашел. Сейчас наш бездарь и стрекозел сидит дома, как истукан и кропает бездарные стишки (рифмованные четверостишия) и рассказики графоманские. Посмотрим, что из всего этого получится, хотя в далекой уже от нашего времени нашей юности, он неплохо писал, даже красных коммуняк поругивал весьма забавно! Помню вот такой опус (накалякал он его в девятом классе):

Советы и Генеральный секретарь.

Птичка Божия не знает
Ни заботы, ни труда.
Целый день она порхает -
Кров и пищу есть всегда.

Для нее лишь наслаждения,
и надеется вот так,
Жизнь прожить без огорчений,
Полагаясь на бардак,

Что сейчас в стране творится!
В самом деле, посмотри!
Деньги правят - главный принцип,
Выдвигают нам отцы.

Но за что погибли деды?!
К чему шум весь и трезвон?
На словах у нас Советы -
А на деле Царский Трон!

Емеля с рождения безбашенный сорвиголова – за этот стишок его могли упечь в те времена лет на семь в тюрягу, или запереть в психушку пожизненно! Плетью обуха не перебьешь. А он все хочет бороться с ветряными мельницами. Сначала большевиков гонял, а теперь за чекистов принялся. Ну, какой в этом сермяжный смысл, ударь меня коромыслом, в жисть я этого не пойму. Вообще, люди лезущие в политику, для меня выглядят, как минимум, душевнобольными, а как максимум, помесью акулы с крысой.

Улетели мы в тот раз с приколом, потерявши неожиданно нашего завлаба «Абрашку» (это мы его так прозвали за редкую тупость и непомерную наглость). Обычно, нас летит пятеро - трое ученых и два «смотрителя». Пройдя регистрацию, мы сидели в предбаннике вчетвером, как неожиданно зазвонил мой сотовый телефон,
причем номер звонившего абонента не определился:
- Але? Степан Николаевич? – расслышал я голос начальника.
- Да, слушаю. Что-то случилось Леонид Абрамович? – спросил я.
- Улетайте, пожалуйста, без меня. Я, что-то, прихворнул и ложусь на обследование – сообщил мой начальник. Я недоуменно рассказал о случившемся нашей группе. Все ошарашенно посмотрели друг на друга, и, дружно, пожали плечами. Наш СТАРШИЙ дал отмашку но посадку.
Лишь потом, и то, чисто случайно, выяснилась подоплека этой истории. Оказывается, что загулял наш мистер Каганович (фамилия у него такая). Натура у него горячая, еврейская, да и энергию девать некуда – на работе только баклуши бьет и хером груши околачивает. И, вот, он снял бабцу, когда ужинал в ресторане (специально поперся туда один, отбившись от коллектива). А утром, когда проснулся – хвать, а нет ни билетов, ни бумажника, ни загранпаспорта. Да и «сотовый», прекрасная незнакомка утаранила с собой – похоже на долгую память о незабываемой встрече – уж впердюлить наш «Абрашка» могет по самой полной программе! Здесь один наш сотрудник (Семен – руководитель бюро) чисто случайно наткнулся на дневник нашего неугомонного ЖЕРЕБЦА. Быстро пролистав его, на семьдесят седьмой странице он прочитал последнюю запись « Марина – толстовата, но неплохо подмахивает - идет по счету семьсот семьдесят седьмая»!
И наш горе любовник побежал в больничку, вытряхивать из организма остатки клофелина. Такие вот у нас начальнички в ядерном сердце России. Впрочем, такое положение в этой затраханной стране повсюду - в этом нашем славном НЕМЫТОМ захарканном убожестве.

[SPASIN]

Все было в тот раз как обычно. Прилетели мы в Нью-Йорк, а далее пересадка на Даллас. Разместились в Гостинице Radisson, благо все это изобилие оплачивала американская сторона. Обычно конференции длились от пяти до восьми дней. Я, обычно, делал один, ну, максимум, два доклада. Но, в силу своей прирожденной любознательности, ходил слушать практически все доклады по моему профилю, неважно, какого качества они были. А вечерами либо гулял, либо продолжал беседы с Джоном или Майклом, или втроем - они один в один занимаются теми задачами, что, и я.
Доброжелательные и классные они ребята. Часто спорим мы до хрипоты, но, все же, куда им янки, до русского Левши (прозвище мое).

Занимаемся мы весьма любопытной задачей. Как, используя все возможные технические прибамбасы - включая взрывчатку и, далее, обычный ядерный подрыв - выжать максимум из куска плутония и, из соответствующих компонент, типа дейтерия и трития, чтобы получилось ИЗДЕЛИЕ - собственно водородная бомба. И, все это надо, естественно, минимизировать по массе и размерам в окончательном варианте. По привычке, с советских времен, внешность конечного продукта, разукрашивают у нас в красный цвет. А, если кому-то, это работа кажется легкой, то так, для справки, но, не разглашая особых военных тайн, сообщаю, что количество ОТДЕЛЬНЫХ независимых компонентов в готовой боеголовке превышает тысячу штук. Не слабо, да?!

А вечером я пошел прошвырнуться по городку. Сквозь серое небо все же иногда пробивались лучики заходящего солнца. Попадая в мои очки и, преломляясь в стеклышках, они резали сетчатку глаз рубиновым светом лазера. Что меня радовало более всего, окромя естественно командировочных и подъемных, так это то, что каждая новая конференция проходила в новом городе. И я барражировал по всем улочкам этих городков, залезая даже в трущобы. Язык я знаю. Товарищ я мирный, а дежурная двадцатка баксов, всегда лежит у меня в нагрудном кармане.

Это я после Чикаго стал так делать. Гуляя по нему, я весьма неудачно завернул в негритянское гетто. И ко мне сразу же подошли трое афроамериканцев. Лишь мельком взглянув на эту безработную гопоту, я понял, что лучше не трепыхаться. Пришлось добровольно-принудительно лезть за кошельком, чтобы дать этим ублюдкам бабок на очередную дозу. Но, они, выхватив кожаное портмоне (подарок моей любимой Люции), убежали прочь, наглые сволочи. Слава богу, что, я с собой никогда не ношу все money в одном кармане, так как, не кладу все яйца в одну корзину. Это у меня с детства. А кошелек было жалко до слез.

Пройдя чуть больше мили от гостиницы, я увидел на перекрестке достославный Макдональдс (его характерные приметы узнаешь в любом уголке нашего малюсенького шарика). И решил уже туда заскочить за гамбургером, как ко мне, с правого боку, подошел невзрачный господин в потертом костюмчике. И, с ходу, огорошил меня неожиданно дружелюбной репликой на ЧИСТОМ русском языке:
- Вижу Вам нравиться, Америка, ковбой!
Росточка на полголовы ниже меня, морда неприметная, но неуловимо штатовская. А главное пахнет от него ШПИОНОМ за версту. Нос такой плоский, что у меня мелькнула мысль о бабушке субъекта, которая гульнула налево с симпатичным афроамериканцем, а по нашему, нигером. Глазки были как змейки стального цвета, настолько узки.
-Excuse me -, попытался я перейти на English, но был остановлен быстрой скороговоркой:
- Хватит, парень! Наспикаешься еще тут, успеешь. Давай-ка лучше заскочим куда-нибудь в ресторанчик. Посидим там, да и тяпнем по пивку, а может быть, и поллитру раздавим.
- А вы, собственно, КТО? – Хотя уже вползала в сознание подленькая мыслишка, неожиданно дающая, приятный нервный мандраж.
- Я то? А зови меня просто - Федор Кузьмич. Понятно, Степан Николаевич? - Расплылся он в добродушно-усмешливой улыбке. Но я видел лишь глаза кобры, которая увлекала меня в омут предательства.
CIA or FBI, колыхнулось в моем мозгу, и предательски почувствовал огромное облегчение. К этому событию я мысленно готовился последние лет семь, но сам не предпринимал никаких решительных действий в этом направлении.
- Да, что мы стоим, как пень с колодой, идемте, господин Любищев! - И, мягко взяв меня под локоток, быстро затащил в ближайший бар.
Заведение неожиданно оказалось чертовски уютным, а главное, что НИКОГО за соседними столиками не было. Подскочила вихлястая официанточка в форменном костюмчике, и, приняв заказ, ускакала на кухню. Через секунду она притаранила аперитив, джин с тоником - поставила бокалы на красно-белую клеенку - и унеслась далее за закусками. Пауза, висевшая как неразорвавшаяся водородная бомба, взорвалась вопросом Кузьмича:
- Ну, что мил человек, когда к нам на поселение? Время-то идет, а жизнь дается только раз.

Я задумался.

Похоже, последние шесть-семь лет общения с Джоном (а с Майком у меня не такое тесное общение, а у Джона, я все же, был разочек дома), не прошли даром. Я ему откровенно жаловался, делился планами, и он всегда сочувственно вникал в мои проблемы карьерного характера. Вспомнился этот мой визит к Джону.
Это было полтора года назад.

[SPASIN]

Прошли все запланированные мероприятия. И я, поддавшись уговорам, поехал в гости к Джону, благо домишко его находился неподалеку. В тот раз мы разместились рядом с Лос-Аламосом, поэтому все названия и все координаты я опущу. Потому что, как знать, может, придется мне стать его, Джона, соседом. Когда ехали на его громадном Кадиллаке, я успел немного сладко вздремнуть.

Домик оказался небольшим, правда, по американским понятиям - всего в два этажа, плюс типа пентхауса на чердаке.
Познакомился с женой, Сандрой, приятной женщиной, неожиданно высокого роста, почти с меня (а я имею один метр девяноста сантиметров росточек), и сыном Бобби, двенадцатилетним рыжим пареньком, как две капли воды, похожего на Джона.

После славного ужина (как всю эту ХЕРНЮ так любят в Америке?), Джон затащил меня на чердак, где он сделал себе кабинет – любим мы, ученые, в одиночестве поразмышлять.
В большие окна струился красноватый свет закатного солнца, освещая нехитрую обстановку - стол с ноутбуком, кресло и пара стульев, низкая кушетка. Джон сел в свое любимое кресло, а я, секунду подумав, и, спросив разрешение, разместился на софе. Мы потягивали пиво «Becks» из банок, и приятно вели беседу, после славного отработанного симпозиума.
- Степан, я вот не могу понять одного. У вас, что там, вообще коррупция везде в России? Ведь как можно, такого талантливого парня, как ты держать в таком черном теле?
Я к тому времени сделал классную диссертацию, защитился и стал доктором наук, минуя кандидатскую, потому что, материала у меня было на человек на сто и более. Я – пахарь по жизни немеряный.
Немного подумав, я дал развернутый ответ:

- Понимаешь, Джон, надо очень хорошенько изучить историю Руси. Так случилось, что не было в России нормальных исторических периодов, чтобы народ наш приучался к свободе и полноценному труду. Князь Владимир, Красно Солнышко (наше ненаглядное), выбрал самую РАБСКУЮ религию православную у византийцев, прельстившись на внешнюю красоту и помпезность. Я вот в Бога не верю, но если бы уверовал бы, то зачем мне, такой важный посредник как нашенская Российская Православная Церковь, а? Смешно, ей Богу. Я могу и напрямую поговорить, или, на худой конец, какого-нибудь при****нутого СВЯТОГО нашел бы, чтобы он растолковал непонятные места в Библии. Особенно мне интересно узнать, как ИИСУС хлеба новые творил – где брал новые атомы и молекулы? Звезды выплевывают их за годиков, примерно, эдак миллиардов пять, а здесь хренак и готово!
Затем триста лет татаро-монголы иго свое навязали. И не было никакого смысла особо рьяно вкалывать - все равно, добро твое уволокут черти полосатые. Хотя там дело было темное и стремное – кто у кого, и, самое ГЛАВНОЕ, что брал - там сам черт ногу сломит.
Далее, почитай, тоже лет триста, было крепостничество, которое напрочь отбило всякую охоту к инициативе.
У нас в семье ходит предание, что пра-пра-пра-пра-дед мой просто послал на три буквы помещика своего и сбежал. Пошел род ВОЛЬНЫХ людей.
А кто мешал ОСТАЛЬНЫМ такую фиговину забацать?
Короче, не успели отменить ЯРМО, и глазом не моргнуть не успели - большевики стаей крыс набросились на тело России, и все, что смогли, сожрали. За сто лет с их ублюдочной теорией коммунизма, они полностью поработили русский народ, и, главное, ВЫКОСИЛИ весь слой мыслящего сословия. Ну, не бараны ли, они дегенеративные!
Кстати, ЖИДОВНЯ там была во главе процесса, и рулили они по-черному. Девушка Роза из Одесского ЧК метко заметила:
- Как только МЫ выбросим наш наган - тут же закроется ЗАНАВЕС революции.
А теперь чекисты, как саранча, налетели на все »съедобное». Они везде правят, и забирают все самые доходные бизнесы. А мозгов им выдали с гулькин нос, дальше которого они ничего не видят. Продают вам нефть, а СВОИ деньги отдают вам же в УПРАВЛЕНИЕ! Они же остолопы тупорылые, ведь бабки обесцениваются с ужасной быстротой! И, если их не вложить сейчас в данное время в РЕЛЬНЫЙ сектор экономики, то, значит, ты их просто сжег в пепел в топке бытия. А коррупцию полностью победить нельзя, но можно минимизировать, дав огроменные оклады и страшные наказания. Знаешь, как у нас Гаишники работают?
- Нет, а как?
- ВЫМОГАЮТ бабки за все мыслимые и немыслимые нарушения. А дай им оклад в сто тысяч рублей, квартирку, дачку да машинку служебную – сто раз подумает о взятке, потому что за ЛЮБОЙ один случай «попадания» отправится в Магадан лет на десять с ПОЛНОЙ конфискацией имущества. И, если, сейчас берут девяноста процентов гаишников, то будут брать ну десять самых оголтелых и неисправимо жадных, которых лишь могилка исправит. Этот принцип можно распространить на все коррумпированные ведомства. Казалось бы, чего проще? Значит, кому-то ЭТО очень не выгодно делать.
- Ну, а у вас в Снежинске, откуда там взятки? – Не угомонялся Джон.
- Так у нас пилятся бюджетные бабки. Производство и разработки у нас сверхсекретные, сам черт ногу сломит, но не поймет, сколько же реально на дело тратится, а сколько в карманах оседает.
И к этой кормушке ЧУЖИХ не подпускают. Слушай такой анекдот:
-Может ли, сын генерала, тоже стать им?
-Может.
-А маршалом?
-Нет.
-А почему?
-Да потому что, у маршала сын и внук подрастают!
Джон рассмеялся, вернее, даже загоготал, так что, щеки его порозовели. Он очень веселый и непосредственный, этот простой американский парень, но весьма талантливый физик.

Еще Джон очень любит таскаться по всяким злачным местам (куда меня и калачом не заманишь). Поэтому, со мной он вынужден общаться только в гостинице, или на прогулке, или вот у него дома. Я же просто принципиально не хожу на всякие бессмысленные танцульки, стриптизы и тому подобное. Они вызывают у меня РВОТУ.

«Неужели секретных физиков Америки в штат CIA зачисляют» – подумал я, глядя на морду Кузьмича. Тот пил виски, и бросал на меня свои «доброжелательные» взгляды.
- Неужели Джон работает на CIA? - Спросил я с презрением, на которое был способен в эту минуту, озвучив мысль подсознания.
- Джон Коллинз? Нет, он не сотрудник разведки, нет, что вы. Но, вы же знаете, как работает современная техника, господин Любищев. Ну, вы пейте-пейте. Виски здесь подают отменный. И, как говорится, куй железо, пока горячо и бери быка за рога, да в стойло. Люблю покалякать на русском, вы уж, извиняйте меня! – Улыбнулся вербовщик, и продолжил - Мы вас, Степан, изучаем уже более двенадцать лет! Ничего, что, я перешел на ты? И сейчас, зная про вас почти ВСЕ (а характеристика самая лестная, уверяю вас), самый удобный момент предложить вам, как не высокопарно это будет звучать, поработать на ДЕМОКРАТИЮ. А, главное, пожить в ней, и вкусить, так сказать, ее плодов. Нет, нет, вы допейте, подумайте, но как только допьете свой виски, please скажите мне пару слов без протокола – иезуитски ласково, но, с нажимом, проговорил змей-искуситель и оскалился в голливудской улыбке.

[SPASIN]

Смешно сказать, но в Москве, гуляя по Битцевскому парку с Емелей, мы говорили примерно на эту же тему. На дворе была ранняя осень, и желто-красные листочки уже начали опадать в этом саде Эдема.
- А у нас три четверти группы за бугром – грустно поведал Емеля, и продолжил – Антоха, староста наш, в Лондоне примостился – преподает физику; Андрей в Мехико залетел – там профессор и возглавляет лабораторию; Толик Морозов расщепляет кончиком пера протоны с пи-мезонами в Нью-Йорке, ну и так далее. А тебе брат Степушка, ну никак нельзя туда ломануть, ибо ты у нас не выездной. Нет, ты, конечно, летаешь на свои задрипанные симпозиумы, но под полным КОНТРОЛЕМ наших надежных соглядатаев.
- А ведь меня в очередной раз задвинули в шарашке нашей. Кагановича, этого хмыря, убогого с рождения, протянули в завлабы. У него оказалась лапа мохнатая в СредМаше. Он, зараза, так завидует мне, как Сальери не завидовал Моцарту. Все время, падла этакая, мешает мне По-максимуму - грустно поделился я о своей очередной неудаче ползанья по научной карьерной лестнице, и через секунду, продолжил - и так я был зол тогда на весь мир, что, даже мечтал взорвать ко всем чертям собачьим, все наши боеголовки, склепанные моими мыслишками и тонкими длинными пальцами «Левши»!
- Успокойся Степанушка! Ведь восемьдесят процентов работы, все равно, ты дружище делаешь. Да без тебя там толком обжать заряд твой ядреный некому! Или денег тебе не хватает? Сколько на руки сейчас получаешь?
- Чистыми выходит двенадцать с половиной. И, если бы, не мои командировки в Америку, то вообще ноги протянули бы. Люция
в своей «Скорой Помощи» получает семь, ну девять, с приработком. А Коле уже четырнадцать, и Петьке восьмой пошел. Много чего пацанве надо и из одежды, и разные игрушки, да и на развлечения. Вот недавно купил им компьютер за тридцать пять тысяч, а у меня самого ноутбук “Acer” самый простой. Да что говорить, все и так ясно. Стыдно сказать, но на своей развалюхе пятерке ездим каждую осень в деревню к моим старикам и берем два мешка картошки, ведро лука, пакет чеснока, меда бочонок, ну и разного по мелочам, иначе бы давно загнулись. Вот такие у нас красные пироги, Емелюшка. Вот так наши придурки от науки заботятся о талантах российских. И вот почему, почти вся твоя группа сейчас работает за бугром.
- Да не плачь, ты Степка! Я, вот, и миллионы зарабатывал в начале девяностых, а сейчас на хлебе с квасом сижу, но не НОЮ, черт тебя дери. Разве в деньгах счастье? Деньги это всего лишь энергия, и они дают просто различные степени свободы. Я побывал везде – в Париже, Риме, Гонконге – да, почитай, объехал весь мир. Вот до Америки не долетел, не сподобился. А море, оно и в Африке море - в Тунисе я был, и на Тенерифе тоже, а также в Абу-даби. Виды и музеи бегать рассматривать - да без гида нормального это все пустое дело. Я вот себя НЕ НАЙДУ, а это проблема будет похлеще Фаустовского Гете, хотя, чем черт не шутит, может запродать душу Дьяволу? А ты гутаришь о жалких money. Ты Степан есть настоящий физик-экспериментатор от Бога, и сейчас на своем месте находишься, да что тебе чертяке, еще надобно?
- Наверно, уважения и капельку справедливости, ведь нельзя в науке по блату открытия делать. Я здесь новую методику разработал, так подсосались вплоть до начальника отделения, и моя подпись стоит только ТРЕТЬЕЙ, хотя все я придумал, разработал и пять лет корячился. Ну и как это называется, а дружище?
- Ну, а в Америку же ты ЛЕТАЕШЬ, Степка, и командировочные там не хилые, да и респект, и уважуха там тебе идет по полной программе?
- А кому еще летать? Там же сразу всё видно, КТО ты есть на самом деле. После доклада ТАКИЕ вопросы задают, что, и не сразу сообразишь, как ответить, не выдав секрета и, одновременно, не уронив звания ученого. А я тебе говорил, кстати, куда мы с Джоном в последний прилет забурились? Нет? Слушай, посадил он меня в свой Кадиллак, да как вдарит, мне особенно нравится, как американцы в повороты входят, на скорости с увеличением. Я на своей таратайке обычно притормаживаю, а Джон, как вдавит, по самое ни хочу, что ощущения круче горок смерти. Короче, привез он меня к самому ТЕЛЛЕРУ! Ты представляешь себе, что это такое?!
Это, как тебе попасть в Корниш к великому Сэлинджеру! И вот ТАКОЙ мне подарок судьбы!!! Живет он в уютном домишке и пол-акра земельки вокруг. Милый старикан, но взгляд будь здоров, прошивает насквозь. Мы там особо не рассусоливались, сразу прошли к нему в кабинет, разместились на диванчиках, а Теллер напротив уселся в кресло. Он меня и спрашивает сразу в лоб, а что вы господин Любищев, что думаете о будущем человечества?! Вот умора, одной ногой в могилке стоит, а думает about Future! Я ему в ответ, изобразив вселенские тягостные раздумья, что не Господь я, а токма мелкий физик-ядерщик. Засмеялся чертяка, и говорит на ПОЛНОМ серьезе, что, мол, скоро все РАДИКАЛЬНО изменится: термояд уже на подходе, ДНК на расшифровке, и вообще, мол, человечество в одном шаге от Бога - ну прям твои мысли Емеля озвучил! Я чуть не расхохотался, еле сдержал себя. Ну, да этого дожить не мешало бы - я ему в ответ. Но, как экспериментатор, заявляю ответственно, всяко разно по дороге может случиться, ибо гладко бывает на бумаге, да все время забывают про овраги. Не больно я верю всяким теориям, мне ближе Ньютон с его «Гипотез не измышляю». Потом разговор ушел в историю, и много всякой всячины мне с Джоном поведал гений нашего времени. Жуть как интересно было все слушать, особливо, когда он о конкретных вещах толковал и технических. Восхищался Сахаровым, ведь тот его, САМОГО Теллера опередил в первой водородной бомбе. Особенно смешно было узнать, как он даже пытался русский выучить, чтобы записи Сахарова понять. Оказывается, не только наша разведка тягала information, но и америкашки не дремали.

Когда мы с Джоном возвращались в гостиницу, он ненароком так, вскользь заметил, что неплохо вот так жить в уютном своем домике, без гнета полицейского государства, с достойной зарплатой. А как ценят в Америке истинных истовых ученых, недаром госдеп выделяет на приманку лучших умов мира десятки миллиардов в год. Я, конечно, полностью согласился с таким мнением своего коллеги. Возразить было мне нечем.

- Э, да ты, брат Степан, не задумал ли чего дурного? Ведь нельзя тебе ТУДА! Ты же у нас носитель ГОСУДАРСТВЕННОЙ тайны. И вообще, понятие Родины, Степан, объяснять не надо, или, все-таки, необходимо провести ликбез?! - Искренне взволнованно прокричал мой друг.
- А я ничего про наши тайны и разработки рассказывать НИКОМУ не собираюсь! - Обидчивым тоном завершил я ту беседу. И мы, молча, пошли спать в малогабаритную квартирку Емели. Вот, кстати говоря, чудо Вселенское, мечтатель хренов! Заработал в эпоху хапка кучу бабла, а достойной квартиры не прикупил, не говоря уже о покупке дачки с участком и открытием счета в Цюрихе. Ведь все растранжирил на бридж и на друзей своих, сотоварищей, которые на хрен, никакие ему не друзья, а чисто прилипалы. Триста тысяч долларов в долги раздал всякому сброду, с ума сойти, а ведь я же ему, сколько раз повторял американскую присказку, хочешь потерять друга, дай ему денег взаймы. Сам я, как ни тяжело было мне, никогда не просил у Емели денег.

[SPASIN]

- Проснись парень! Что там нашуровал своей светлой головушкой? - Вернул меня на землю вопрос Кузьмича в погонах.
«А этот америкашка неплохо по-нашему лопочет» - подумал я, и, собравшись с духом, ответил:
- У меня есть только одно, но очень жесткое условие. Никаких СЕКРЕТОВ у меня никогда не спрашивайте. Если я интересен Америке как ученый, то, пожалуй, буду готов переехать, но как минимум завлабом! - Строго, но почему-то хрипловато, проговорил я, улыбаясь весьма напряженно. Кузьмич сразу погрустнел, но все же твердо ответил:
- Базара нет, как говорят у вас в России. Давайте оговорим детали.

Из туманного забытья меня вырвал резкий рывок левого обшлага пиджака - это Петька, надежда и радость наша с горем пополам вместе, подскочил и всовывает мне хот-дог, а бутылку с «Нарзаном» у себя оставил. К груди прижимает, а сам хитро улыбается. Тут и Люция с Колей подошли – купили себе по куску пиццы. Еще питья всяко притаранили – в основном, колу с красной этикеткой. Вот такой у нас случился завтрак.

А намучились мы с нашим сыночком Петькой, дай бог каждому, потому что, он на ХЛЕБ, нашу самую пищу, имеет сильную аллергию. Так что, пришлось мясом его кормить с трех месяцев, ей-богу, хотите, верьте или нет. Первый год мы чуть с ума не сошли, то он не то съест, то просто покроется красным наростом все тело бедненького и зудит у него все так, что кричит благим матом. Я даже иногда уходил спать в гараж - ну в теплые времена года, естественно. Ведь мне же утром идти на работу, а там, не выспавшись, можно таких дел натворить, что не дай Бог каждому. И как мы все это выдержали, непонятно. Но практически, ВСЕ вынесла на своих хрупких плечиках моя вечная любовь, и радость с небес, томноокая Люциюшка. Правда, на второй годик мы уже наловчились с Петенькой, и главным образом было уследить, чтобы он что-нибудь не схватил и не сунул в рот непотребное.
Вспоминается наша последняя поездка на Черное море. Ездим мы на моей красной пятерке – так раза в три дешевле, чем на поезде.
Разместились мы в домишке – две спальни, столовая, гостиная. Жить можно. Я пошел купаться , взяв с собой старшего сына Колю. Жена Люция осталась загорать у бассейна вместе с младшеньким Петенькой.
Вышагивая не спеша, я разговаривал с сыночком:
- Ну что, брат Колян? Какие вещи осилил за последние денечки?
- Пап, я вот не верю, что был раньше чьим-то ВОПЛОЩЕНИЕМ. Гляжу, вглядываюсь в темноту и глубину своей памяти, а там ПУСТОТА.
- Хм, действительно не всем и не сразу ЭТО открывается сын. Вот тебе скоро семь годочков будет – критический возраст, между прочим. Знаешь такую присказку -
Детей зомбируют строго до семи,
После восьми они все спасены.
Заметили ли вы с братишкой, что мы до шести лет позволяли вам делать все, что угодно?
- Да, заметили Пап, вот время было веселое до невозможности, а у Петьки еще год впереди – завидки меня берут – рассмеялся Костик, и запрыгал на левой ножке.
- Так вот, поверь мне на слово сын, что без перевоплощений все БЕССМЫСЛЕННО. Рассуждаем логически. Если мы просто группа атомов, которая короткое время удерживается в пространстве-времени в статическом положении, а затем БЕЗВОЗВРАТНО распадается, то какой следует вывод?
- Я бы, Пап, жил на всю КАТУШКУ – хрена тратить время на всякую ерунду!
- Правильно, Костик! Значит, если тебе не хватает бабла, то пойди и возьми АККУРАТНО его у соседа, замочив того по-тихому. Увидел красотку, так волоки ее в кусты – какого лешего лишаться удовольствия. И так во всем – единыжды живем, так вперед с песней!
Христиане придумали рай и ад, но, по-моему, это полная ТУФТА.
Гораздо логичнее предположить, что ДУША наша бессмертна, и КАЖДЫЙ из нас и есть БОГ. А проживаем мы бесчисленное множество жизней, воплощаясь в разные тела. Логично?
- А почему, если мы Боги, убивают другу друга люди? – хитро спросил Коля, скосив глазки налево, в сторону отца.
- Вопрос не бровь, а в глаз! – рассмеялся я – Пойми, голова ты моя садовая, что быть Богом и ЗНАТЬ, что ты БОГ, две большие разницы, как говорят в Одессе. Подавляющее большинство людей даже не думают об этом – нет времени, не хватает мозгов или просто напросто им СТРАШНО задавать себе такие вопросы.
Люция лежала вальяжно в шезлонге, одним глазком наблюдая за Петенькой, который отважно переплывал бассейн поперек, туда-сюда. На ней был малиновый купальник, точнее мини-бикини, едва прикрывавшее ее прелести. Она у меня ужасно стройненькая.
Несмотря на свои пять годиков, младшенький сыночек был очень спортивный. Наконец, когда он переплыл семь раз туда и обратно, Петька вылез по лестнице, встроенной в бассейн, и подбежал к маме и плюхнулся на соседний лежак.
- Сынок, оботрись полотенчиком – сказала мама и протянула цветастое сине-красно-желтое полотенце. Петя, выхватив его с силой, начал яростно тереть им крепенькое тельце. Наконец, обтеревшись до невозможности, он бодро спросил:
- Мам, а ты кем была тысячу лет назад?
Люция рассмеялась до коликов животе, так что ей пришлось сесть на своем лежбище. Она ласково, но с силой потрепала за волосы сыночка:
- Это Папа вас учит, своих сыночков, таким глупостям? Поменьше верь ему, хренову мечтателю.
Лешик обиженно засопел:
- А кому мне верить? Тебе мамулек, что ли? А что КОНСТРУКТИВНОГО ты можешь предложить взамен?
- Ну, есть ОДИН Бог, он там наверху. Сидит и смотрит за людьми. Когда-то он все закрутил, а сейчас только наблюдает и старается не вмешиваться в текущие процессы. Понятно, мой маленький философ? – Мама снова, уже с некоторым садизмом, растрепала волосики на голове Петьки. Тот недовольно отдернулся и пересел подальше:
- А Папа говорит, что какого хрена лысого он там сидит, если от него пользы, как от козла молока? Гораздо полезнее верить в БОГА в себе – тогда есть веская причина идти к нему в своем бренном теле на пути СПАСЕНИЯ и СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ.
Мама недовольно скривила свою симпатичную мордашку:
- Папа такой НЕЗЕМНОЙ парень у нас сыночек. А на земле столько УДОВОЛЬСТВИЙ, что их пробовать, все не перепробовать. Вот мы сейчас в Сочах загораем, а дома дожди и холодрыга. Если бы не я, то торчать нам надо было бы там. Ой, смотри, Коленька бежит ОДИН, что случилось? – взволнованно вскочила мама.
Пеька подскочил, как оглашенный, и кубарем покатился у старшему братишке. Через минуту он взволнованно спрашивал что-то Колю. Наконец, они подбежали к Маме и синхронно крикнули:
- Мам! Быстро одевайся, Папа заказал королевских креветок, лангустов и рыбку – бананку. Все самое свежее, только что пришла рыбацкая шхуна.
Но Люция взяла лишь большое красивое ярко-синее здоровущее полотенце, накинула его на левое плечо и, взявши сыночков в ладошки, радостно вприпрыжку поскакала с ними ко мне, где их ждал шикарнейший стол со всевозможными деликатесами.



- Где же, Емеля наш дорогой? - Люция ласково спрашивает меня - вроде, время уже вышло, час с лишним ждем.
- Не боись, Люция, не подведет нас мой надежный друг.
Резкий скрип тормозов заставил обернуться нас всех вполоборота. Смотрим, вроде машина не Хонда, а скорее всего, похожа на какой-то светло-красный джип, типа Мицубиси Паджеро. И из него вылезает Емельян! А улыбка до ушей у этого шмеля жизни, ибо порхает по ней, трахая всех пчелок и пытается вкусить нектарчика с каждого цветочка! Когда он видит красный мак, становится тогда совсем дурак.
- Здорово, бродяги! – Кричит, и обниматься лезет, неугомонный наш весельчак и безбашенный мотылек по реке жизни.
- Постой дружище, откуда у тебя такая крутая тачка? - Кричу я ему в ответ, радостно обнимая балбеса.
- Да тут один пацан должок вернул, пятьдесят штук гринов, да ты знаешь его - Володька Стропилов. Ну, я тут же свою Хонду впарил по шустрому. Вот решил теперь на джипе рассекать по российскому бездорожью.
- Ну и болван, же ты Емелюшка! Джип жрет кучу бензина, да и ты без работы пока, а дубинушка ты наш, простофилюшка? - А сам думаю, что может нам крупно повезло, что друг вездеходик такой заимел.
- Ничего, прорвемся, у меня еще пяток должников есть - улыбается наш мечтатель без калош.
- Ну, ладно, давайте грузиться, а то время поджимает. А в дороге тогда поговорим - говорю я торопливо, избегая прямого взгляда Емели. Ведь он еще не знает, что мы обрываем все концы, и он есть наш спасительный якорь, а вернее, корабль надежды.

Быстро покидав чемоданы в багажник, мы расселись - я впереди на пассажирском кресле, а Люция с детьми сзади. Петька кричит радостно:
- Полный вперед! Жми на газ!
- А куда пилим-то, господа вы наши хорошие? - Вопрошает Емеля, повернувшись ко мне.
- Нам по Киевской трассе, пожалуйста, и как можно дальше - говорю я, и палец к губам незаметно так прислонил, мол, поговорим позже. Все смолкли, и вся наша семейка скоренько задремала.
- Степан, Степушка! – Тихим свистящим голосом разбудил меня Емеля, для надежности подергивая меня за плечо.
- Что? Где мы? – Встрепенулся я.
- Тсс! Давай, вылезай, потихоньку - приказал друг.

[SPASIN]

Аккуратно открыв дверцы, мы сползли наружу, и неплотно захлопнувши их, отошли немного в сторону. Мы стояли на бензоколонке “BP”, у магазинчика.
- Где мы? - уже нормальным голосом, спросил я.
- В Алешино - верст сорок от МКАДа будет. Давай Степка, колись по полной программе. Чую что-то недоброе в таком внезапном вашем приезде – вопросил меня Емелюшка.
- Мы улетаем в Америку навсегда, вот так Емеля, ибо забодало меня здесь все, по самое не хочу - твердо сказал я, и, испытывающее, посмотрел во встревоженные синие глаза друга.
- Значит, надумали, все-таки. А я так надеялся, что Люция тебя отговорит, так верил в нее. Она же у тебя - умница, красавица. И, как жене, ей нет равных - растекся в панегириках моей жене-лебедушке мой дружище. Он, вероятно, все еще надеялся сломать меня в решении бежать. И спросил далее, удрученным голоском -
а кто еще, знает об этом вашем приключении?
- Никто Емеля. Только я, Люция, а теперь вот и ты. Не проговорись, пожалуйста, детям - для них мы едем в Крым, понятно?
- Усек. Так держим направление в Киев, а как же вы туда попадете?
- Довези нас по максимуму до какой-либо станции ближе к границе, а там мы в поезд запрыгнем. Загранпаспорта, вроде, не нужны для въезда на Украину. А там, в Киеве, нас ждут в американском посольстве, и завтра контрольный день.
- Постой-ка, а как ты с работы ушел, и так лихо в Москве оказался?
- Взял отгулы за свой счет на десять дней, но что-то косовато на меня посматривали в первом отделе. Запарка кипит у нас на работе, сдаем новое изделие, в котором, как раз три мои разработки.
- Следить могут за тобой? Все - таки, не простой ты парень, Степан.
- Да не, вроде нет, тьфу, тьфу.
- Когда выехали? По дороге ехали нормально - «хвоста» точно не было?
- Выехали позавчера из Снежинска и сразу в деревню к своим на моей таратайке пятерке, а оттуда в Уфу, и на тридцать девятый фирменный поезд «Уфа-Москва» - у него еще все вагоны красные. Жалко стариков, аж мочи нет, но говорить не стал им - не поймут. Ты, как увидишь их, скажи самое ГЛАВНОЕ – что, я не предатель. И еду туда просто РАБОТАТЬ для души. А семью, конечно, захватил с собой, ибо без них мне просто труба.
- Так может, все-таки, не поедете? Еще не все потеряно, Степан. А как улетите, то все, концы будут обрублены навсегда. И мы с тобой, вряд ли, уже встретимся. Понимаешь хоть, что уезжаете НАВСЕГДА?
А там настороже вам придется быть ВСЮ жизнь, ведь ученики Судоплатова живы - горько усмехнулся Емельян.
- Ну, не гони ты так, Емеля. Сейчас уже не убивают, да и в Лос-Аламос не так просто проникнуть. А то, что навсегда, то мы с Люцией этот вопрос обсасывали три последних года. Все решено Емельян, и мосты сожжены – Рубикон перейден. Ничего с нами не будет.
- Ну-ну, не говори гоп, а то придет поп.
Вот что, времени у меня вагон с маленькой тележкой, а береженного Бог бережет, а балду конвой стережет. Поедем мы до Киева на джипчике, обкатаю его заодно по бездорожью. Авось проскочим на халяву, а то в поезде вы можете лихо погореть.
- Уверен? А если зацепят нас на границе, не боишься? Тебе-то, зачем рисковать?
- Не боись, прорвемся! Ты мой характер авантюрный знаешь на зубок. А риск дело благородное. Кто не рискует, тот не пьет шампанское!
Давай лучше подумаем о маршруте.
.
В мою жизнь Емеля вошел в девятом классе, когда я из деревушки в город был переведен за свои таланты. Я побеждал на всех физических, химических и математических олимпиадах. И решили двинуть меня из моей деревушки в школу номер восемь города Мелеуза. Попал я девятый »Б» класс.
После первого же урока в новой для меня школе ко мне подскочил вихрастый парень, с широкой улыбкой и живым небесным взглядом синих глаз:
- Давай дружить? Меня Емеля зовут. А тебя?

Потом мы часто бывали в гостях друг друга. Жил Емеля с мамой и братишкой Сашкой в своем домике с приличным участком, где был неплохой яблоневый сад. А мой отец купил кооперативную квартиру на Колхозной улице в кирпичной пятиэтажке. Деньги у него водились – была у нас здоровенная пасека на пятьдесят пчелиных семей.

Емеля имеет уникальный мозг, но ярко выраженного таланта не нашел пока, а ведь надо сосредоточиться на чем-то ОДНОМ. И надо бить, колотить туда со всей страстью, не разменивая себя на ерунду. Мне повезло больше, так как, я сразу почувствовал свое призвание. И после школа, я поступил в МИФИ. Далее мой путь был в город Снежинск, где находится ВНИИТЭФ и моя любимая работа. А потом, уже через несколько лет, судьба подарила мне любимую жену Люцию, эту голубку сизокрылую мою. А потом дети пошли, сыночки родненькие - первенец Коля и радость Петька, моя надежда в продолжение моего дара.

В МИФИ мы должны были лететь вместе с Емелей, сразу же после выпускного бала, вернее через день после него. Все было у нас на руках - билеты, аттестаты и деньги, куда без них. И как часто бывало, мы с ним гуляли в этот вечер, после выпускного бала, по родному Мелеузу. Вернее мы ходили вокруг него - вдоль питомника, далее к Сахарному заводу и спускались к Колхозной улице, к моей пятиэтажке. Помню, говорили обо всем, что нас интересовало и тревожило. Был вечер с кроваво-красным закатом.
Но, если, я в душе прагматик и реалист, и в Бога не верую, то Емеля небесный романтик и отъявленный авантюрист, каких свет не видывал. Вспоминается этот разговор.

- Ну, не верю я в эволюцию, хоть тресни меня лбом об окаменелость жуткую! - Торжествующе заявил Емельян, и гордо посмотрел на меня.
- Но вера в Бога бездоказательна, и, более того, она так глупа, что мешает заниматься человеку истинной наукой! – Ввернул я ему грамотный аргумент в ответ.
- Погоди, почему мешает? Я есть осколок Бога, и он так закрутил этот мир, что САМ не знает будущего. Но позволяет нам творить его и наслаждаться им. Вот послушай

Не знаю пока конкретного плана,
Не ведаю, что день грядущий готовит,
Но без мыслей стихотворного чана,
Спасенье и Свет Мир не уловит.

Мир наш прост и прекрасен,
Основы его в законах малых.
Но Главный всем нам ясен
Великого Божественного бала.

Миром людей правит идея,
Сейчас вызрела Глобальная,
И на вопрос человека – где я?
Ответ торжественно эпохален!

Ты и есть целый мир, Вселенная!
Бог рассеял себя в каждом.
Проживи свою жизнь отменно,
Не отказывая себе в разном.

Раскрой в себе талант скрытый,
В глубину души фонарь направь.
Живя бесталанно - ты уже убитый!
Сомкнутые крылья свои расправь!

Вопрос повиснет здесь резонный,
Кто человеку будет хлеб растить?
Ответ простой - мир еще сонный,
Не все еще Боги. Не будем частить.

Непростая эта задача товарищ,
Открыть в себе талант Божий,
Даже когда ты борщ варишь,
Можешь попасть в Святое ложе.

Но как мне открыть слепые очи
И развязать связанные мои руки?
Как найти свет в темноте ночи?
Куда мне уйди от глупой скуки?

Ответ прост, как структура алмаза,
Напряги мозг, ведь он безграничен!
Пример для тебя, академик Чазов.
Внемлите - наш мир не обезличен!

Миру нужен хирург и писатель,
Ученый, открывший тайны ДНК,
Где зашифрован посыл Создателя,
Но не понят человеком до конца!

Да, миром правит чудная эволюция,
Но не та, что Дарвином открыта,
В ДНК зашита вся революция,
Божьим пером она прошита!

Просто в нужный момент исторический,
Запускаются все новые подпрограммы.
Но как сложен Божий язык кубический,
Свернутый в магические голограммы!

Придет время, и мы расшифруем ДНК,
Более того, мы освоим Божий язык.
Новых существ мы построим тогда,
Которые изменяться будут в миг!

Но до этого нам надо еще дожить,
А в настоящие, пока зябкие дни,
Задачи эпохи нам надо решить,
Не превратившись в затхлые пни!

Как тебе этот посыл? – Горделиво взглянул поэт в штанишках. Смешной этот «спаситель», до ужаса, ей-богу!
- Принцип Оккаму помнишь? Не изобретай излишних сущностей. Аксиома о Боге избыточна, так как, по твоему же утверждению, ОН не вмешивается в текущие процессы.
А стишки твои, так себе. Не Пушкин ты, да, и не Есенин тоже.
- Ну, мне больше Маяковский нравится. Вот, послушай, что сочинил

Промойте глазки и пенсне протрите,
Читая строки, трагедию разглядите.
Человек стоит на краешке пропасти,
Кто ему протянет ладоней лопасти!