[alexmaj]

грузов, гидрографическое оборудование лежали прямо под открытым небом, накаляясь на солнце и подвергаясь заносам песка из-за постоянных песчаных бурь.
Все же советским морякам удалось успешно выполнить задачу: тральщики прошли с тралами 17 тыс. миль, очистили судоходный фарватер, обнаружив и уничтожив при этом несколько сот боевых мин. В общей сложности было протралено 1250 кв. миль минных полей с весьма приблизительными данными об их расположении.
К этому следует добавить исключительно сложный рельеф дна, примитивное навигационное оборудование района, постоянное угрожающее курсирование израильских военных кораблей.
Ведь в ходе проведения работ Египет и Израиль находились еще в состоянии войны и боевое траление часто велось в районах, не контролируемых египетскими ВМС.
Поэтому советским тральным силам приходилось самим организовывать охрану и оборону кораблей: противовоздушную, противокатерную, противодиверсионную. Все провокационные облеты авиации и "набеги" сторожевых катеров израильтян наталкивались на жесткую оборону нашего отряда. Со временем этот Богом и людьми забытый уголок превратился в красочный и цветущий оазис, один из международно признанных туристических центров.
Проведение таких чисто практических мероприятий, как боевое траление, преследовало и решение ряда задач военно-политического характера.
Это, прежде всего, демонстрация Военно-морского флага на морях и океанах и осуществление присутствия кораблей советского флота в кризисных районах. Важное значение имели показ оружия и технических средств в действии, а также пропаганда отечественной системы подготовки офицеров, мичманов, матросов и их высокого профессионализма.
Кроме того, в ходе длительной боевой работы развивались и укреплялись многосторонние связи командиров советских кораблей с различными категориями местных руководителей.
Все это работало на авторитет и значимость Военно-Морского Флота СССР на мировой арене, а накопленный боевой опыт позволял разрабатывать конкретные технические рекомендации по совершенствованию имевшихся и созданию перспективных образцов трального оборудования, вносить изменения в организацию противоминной борьбы на морских ТВД.
С уходом в 1974 г. американских войск из Вьетнама для военно-морского присутствия в южных морях Тихого океана в составе ВМФ формируется 17-я оперативная эскадра с базированием в порту Камрань (Вьетнам).
В нее вошли: дивизия подводных лодок, бригада надводных кораблей, дивизион судов обеспечения, смешанный авиационный полк, ряд других подразделений. Эскадра просуществовала до начала 90-х годов. Затем в связи с перестройкой советское присутствие во Вьетнаме было фактически ликвидировано.
Практически во все регионы и страны, где возникали кризисные ситуации, направлялись советские боевые корабли с морскими пехотинцами на борту. Так было в Анголе, Гвинее, Вьетнаме, Йемене, Эфиопии, Сирии, Египте и т. д.
Первоначально на Средиземноморском ТВД, а затем и в зоне Индийского океана, была отработана практика высадки морских десантов на побережье дружественных стран.
Так, в ходе совместного учения Черноморского флота, ВМС Сирии и Египта на Средиземном море (кодовое название "Броня") в августе-сентябре 1969 г. была проведена морская десантная операция в районе порта Латакия с последующей отработкой ведения боевых действий сил морской пехоты в условиях пустыни.
В сентябре-октябре 1972 г. было проведено совместное учение сил Тихоокеанского флота и вооруженных сил Сомали западнее порта Бербера, в ходе которого морская пехота высаживалась на берег с подготовленной сомалийской армией противодесантной обороной.
После "боя за высадку" подразделения пехотинцев совершили марш в условиях пустыни и, пройдя более 80 км, вышли к порту Бербера, где и совершили обратную посадку на десантные корабли.
Усилению военно-политического влияния отечественного флота служили и заходы кораблей с морской пехотой на борту в иностранные порты.
В конце 60-х – начале 70-х годов советские корабли совершили заходы в порты Средиземноморья, Республики Гвинея, Сирии, Анголы, Кубы, Йемена, Сомали, Ирака, Эфиопии, Сейшельских о-вов, Кампучии, Мозамбика, Вьетнама, о-вов Сокотра, Маврикий и др.
Мало кто знает сегодня, что группировка кораблей ВМФ СССР в Индийском океане, Красном и Средиземном морях, включавшая в себя и десантные корабли с морскими пехотинцами ТОФ и ЧФ, обеспечивала ввод советских войск в Афганистан.
Тогда, на рубеже 70-х – 80-х годов, в состав 8-й оперативной эскадры были введены несколько десантных кораблей, включая БДК "Николай Рогов", способный брать на борт 500 морских пехотинцев с вооружением, экипировкой и штатной техникой. В ответ на активизацию американских морских пехотинцев в Индийском океане сразу же после начала ввода советских войск в Афганистан командующий эскадрой контр-адмирал М. Хронопуло получил указание из Москвы провести совместные учения с йеменскими ВМС по высадке десанта на о-ве Сокотра.
Учение само по себе явилось уникальным, так как впервые за всю историю существования советской морской пехоты около 1 тыс. морских пехотинцев участвовали в совместных учениях, проведя в кратчайшие сроки подготовку непосредственно на десантных кораблях.
Для высадки тактического воздушного десанта использовались 8 вертолетов Ка-25, а высадка групп разграждения с передовыми подразделениями десанта проводилась с двух ДКВП. 100% имеющейся плавающей техники на удалении от берега от 500 м до 1 км с десантом было высажено на плав, и только второй эшелон (два взвода средних танков, взвод БМ-21 и артиллерия) должны были высаживаться на упор.
Однако из-за малых глубин средние танки пришлось высаживать на воду, предварительно установив на них специальное оборудование (ОПВТ).
Откачав полностью балласт и высадив танки, корабль смог подойти на меньшую глубину и высадить БМ-21 и другую колесную боевую технику. Стремительность, организованность и четкое взаимодействие десантников двух стран возымели успех — американцы несколько снизили морскую активность в акватории.
В дальнейшем оперативных группировок в российском ВМФ уже не создавалось, а ранее созданные – расформировывались или сокращались в составе, хотя отдельные корабли и по сегодняшний день выполняют учебно-боевые задачи в том или ином регионе мира, где существует угроза возникновения вооруженных конфликтов. Зачастую их экипажи занимаются эвакуацией граждан РФ (и других государств) из стран, где обостряется военно-политическая обстановка, а также переброской миротворческих контингентов.
Считается, что одним из элементов морской мощи того или иного государства, кроме кораблей и личного состава, являются военно-морские базы. С формированием оперативных эскадр и выходом ВМФ СССР в океанские акватории особую остроту приобрели вопросы тылового обеспечения флота.
В этой связи на правительственном уровне было принято решение о создании в океанской зоне так называемой системы маневренного тыла, состоящей из соединений (дивизионов) эскадренных судов снабжения, судов хранения и судов технического обеспечения.
С 1964 г. и вплоть до конца 70-х годов маневренное базирование сил боевой службы в Мировом океане постоянно наращивалось. С этой целью использовались дипломатические, политические, экономические и чисто военные методы.
Начиная с 1971 г. отряд кораблей ВМФ стал постоянно базироваться в Конакри, с 1972 г. начали совершаться систематические заходы кораблей и судов боевой службы в порты Сомали, в 1977 г. было подписано соглашение о военно-морском сотрудничестве с Бенином, в 1978 г. – с Республикой Сан-Томе и Принсипи и т. д.
В некоторых портах были созданы пункты материально-технического обеспечения: для сил ВМФ, действовавших в Восточной Атлантике – в порту Луанда (Ангола); для сил, развернутых в районе Красного моря – на о-ве Дахлак (Эфиопия); для сил 8-й оперативной эскадры – в Бербере (Сомали) и на рейде о-ва Сокотра (НДРЙ). В Средиземном море нашими силами использовались ПМТО в Мерса-Матрух и Порт-Саиде (Египет), Тартус и Латакия (Сирия). Кроме того, для тылового обеспечения и судоремонта использовались порты Камрань (Вьетнам), Сплит и Тиват (Югославия), Александрия (Египет), Триполи и Тобрук (Ливия), Бизерта и Сфакс (Тунис).
Однако нестабильность политических режимов в странах, с которыми Советский Союз имел договоренности о заходах кораблей, их довольно частая переориентация во внешнеполитическом курсе на другие страны, в том числе и США, зачастую приводили к потере не только арендованной стоянки, но и большей части созданной СССР береговой инфраструктуры.
Так, в ноябре 1977 г. сомалийское правительство денонсировало договор с Москвой и обязало 2-тысячную советскую колонию в трехдневный срок покинуть страну. В этих условиях силам ВМФ пришлось решать одну из специфических задач – "эвакуацию советских и кубинских граждан".
С этой целью из порта Бербера в столицу страны Могадишо прибыл большой десантный корабль с батальоном морской пехоты на борту. Отходя, десантники увели с собой принадлежащие СССР плавмастерскую и плавучий док. Но все эвакуировать было невозможно.
Подобные эпизоды с ускоренной эвакуацией личного состава и техники были не единичны. Поэтому Советский Союз практически постоянно наращивал потенциал плавучего тыла. Если в начале 60-х годов ВМФ имел лишь 7 судов обеспечения суммарным тоннажем 48 тыс. т., то в конце 70-х годов он уже располагал 38 судами тоннажем 332 тыс. т.
В их число входили танкеры, корабли комплексного снабжения, транспорты – ракетовозы, плавмастерские, плавбазы и другие суда. Начали функционировать так называемые подвижные (дрейфовые) пункты базирования с использованием плавучих баз и других судов снабжения в зонах со слабым волнением и зыбью, а также у кромки льдов, а также рейдовые – с использованием кораблями и судами глубоководных якорей или тяжелого рейдового оборудования в районах с глубинами до 300 м.
В ходе локальных войн и вооруженных конфликтов группировки сил ВМФ кроме крупных военно-политических задач решали и ряд частных (конкретных) задач. К таковым следует отнести, прежде всего, обеспечение доставки оружия, военной техники, продовольствия и других грузов в страны – участницы локальных войн и вооруженных конфликтов, на чьей стороне выступал Советский Союз; подготовка кадров для ВМС дружественных государств в военно-морских училищах, академиях и центрах подготовки на территории СССР, а также в странах пребывания; передача военно-политическому руководству стран-союзников разведывательной информации или ведение разведки (воздушной и радиотехнической) в их интересах и т. д.
Одной из частных задач, решаемых советскими кораблями в кризисных ситуациях, являлась защита (сопровождение) своих и "чужих" торговых судов и транспортов с различными грузами на переходе морем и на якорных стоянках в портах зарубежных государств.
Так, в 1975 г. в ходе боевых действий в Анголе с Кубы морем перебрасывались кубинские войска, сопровождение которых осуществляли корабли советского ВМФ. Позже, в 1980-е – начале 90-х гг., масштабы подобной "работы" наиболее внушительно проявились в акватории Индийского океана, в Красном море и Персидском заливе.
К примеру, в ходе и после окончания ирано-иракской войны советские боевые корабли без потерь и повреждений в 178 конвоях провели через зону боевых действий в Персидском заливе 374 торговых судна. При этом особо отличились экипажи кораблей "Стойкий" (86 судов в 44 конвоях), "Порывистый" (67 судов в 30 конвоях) и "Боевой (50 судов в 29 конвоях).
Иногда корабли охраны вынуждены были применять оружие.
Так, морской тральщик "Разведчик" из состава ЧФ 14 мая 1990 г. вступил в бой по защите транспорта "Интернационал" от нападения боевых катеров эритрейских "пиратов" в Красном море. Мощным артиллерийским огнем противник был остановлен. Всего с января по август тральщик провел 52 судна в 29 конвоях.
А вот эпизод из боевой службы артиллерийского катера АК-213, который находился в Красном море с ноября 1989 г. по май 1990 г.
Командир корабля капитан-лейтенант Н. Белый получил задачу доставить с о-ва Дахлак на гражданский корабль, следовавший через Красное море на родину, 70 уволенных в запас матросов. На переходе корабль был неожиданно атакован четырьмя эритрейскими боевыми катерами типа "Ягуар", которые открыли пулеметный и артиллерийский огонь и потребовали от командира сдаться.
В ответ экипаж АК-213 вынужден был применить глубинные бомбы, которые сбрасывались впереди по курсу преследователей с установкой различного времени замедления их подрыва. В результате головной катер эритрейцев был "разнесен в клочья", остальные возвратились на свои базы. За инициативу и мужество командиру корабля было досрочно присвоено воинское звание "капитан 3-го ранга".
Здесь следует подчеркнуть, что Советский Союз продолжительное время оснащал военно-морские силы многих государств необходимой техникой и вооружением. Поражает их номенклатура.
В частности, союзники получали подводные лодки проектов 613, 633, 641, 877экм, большие ракетные корабли проекта 61мэ, малые ракетные корабли проекта 1234, ракетные катера проектов 205, 205у, 183р, 1241.1, эскадренные миноносцы проекта З0бис, артиллерийские катера проектов 191м, 368рс, 368п, торпедные катера проектов 123, 183, 206, сторожевые корабли проектов 50 и 159, малые противолодочные корабли проектов 122 бис и 204, тральщики проектов 254, 266, 255к, 257дм, 1265, 1258, десантные корабли различных модификаций и т. д.
Всего из состава ВМФ было поставлено на экспорт более 40 подводных лодок, свыше 900 надводных кораблей и катеров, а вместе с поставками непосредственно с предприятий судостроительной промышленности Военно-Морской Флот обеспечил продажу за рубеж более 110 подводных лодок и около 1600 надводных кораблей и катеров.
Нельзя не отметить, что для "повышения эффективности политического и военного влияния" советских военно-морских группировок, находившихся в различных районах Мирового океана, на развитие событий в прилегающих к ним странах способствовало строительство в СССР океанского ракетного ядерного флота.
В начале 70-х годов главнокомандующий ВМФ адмирал флота С. Горшков неоднократно подчеркивал роль флота в сдерживании агрессии западных стран против государств "третьего мира" и его способность выступать в качестве средства "устрашения" в отношении к различного рода военным авантюрам западных держав. Он характеризовал флот как посланника социалистического государства, демонстрирующего достижения Советского Союза и укрепляющего его международное влияние.
К 1986 г. это был самый мощный в истории Российского государства флот, в составе которого имелось более 1 тыс. надводных кораблей и подводных лодок, в том числе 76 атомных подводных лодок с баллистическими ракетами. Организационно он включал: 4 флота, 6 флотилий разнородных сил, 5 флотилий атомных подводных лодок, 6 эскадр, свыше 1 тыс. дивизий и бригад боевых кораблей, мощную морскую авиацию, береговые войска и другие элементы.
Таким образом, отечественные Вооруженные Силы получили достаточный опыт создания оперативных группировок различных видов ВС. Их состав всегда зависел от многих военно-политических, военно-технических и даже географических условий. Руководством СССР необходимость создания и применения оперативных группировок в локальных войнах и вооруженных конфликтах обосновывалась, как правило, "важностью достижения" определенных стратегических, политических и идеологических целей.
События начала 90-х годов поставили Военно-Морской Флот в чрезвычайное положение. Безвозвратно утеряна большая часть корабельного состава и авиации, значительные изменения произошли в самой инфраструктуре флотов. Так, на Балтике с 1991 г. ВМФ потерял 80% военно-морских баз и 60% причального фронта; морская авиация лишилась третьей части своих аэродромов.
На юге Россия оказалась отброшенной к рубежам, с которых когда-то начиналась ее борьба за выход в Черное море. Не хватает топлива для плановой боевой учебы, не говоря уже о продолжительных морских походах. И этот печальный перечень можно продолжить.
По своей сути Военно-Морской Флот стал флотом прибрежного действия. Только из-за отсутствия финансирования судоремонта боевые корабли, которые могли бы послужить стране еще не менее 10 лет, выводятся из строя. За сотню перевалило количество подводных лодок с ядерными реакторами, требующими утилизации.
К сегодняшнему дню российский ВМФ лишился и почти всех зарубежных пунктов постоянного базирования, имевшихся в распоряжении советского флота. Больше не используются крупнейшие пункты материально-технического обеспечения Сьенфуэгос (Куба), Свиноустье (Польша), Росток (Германия), базы ударных сил флота в Египте, Ливии, Йемене, Эфиопии и Сомали.
Ныне за пределами национальных границ РФ Военно-Морской Флот располагает двумя пунктами материально-технического обеспечения – Тартус (Сирия) и частично Камрань (Вьетнам), испытательным пунктом базирования на оз. Иссык-Куль (Киргизия), а также тремя зарубежными узлами связи – Вилейки (Белоруссия), Бишкек (Киргизия) и Гавана (Куба), которые обеспечивают связь Главного штаба ВМФ с кораблями, находящимися в океане на боевой службе.
Как уже отмечалось, крупнейшей российской зарубежной базой ВМФ до последнего времени оставалась Камрань, По условиям соглашения, заключенного между Москвой и Ханоем в 1981 г. (его действие продлено до 2004 г. уже в новейшие российские времена – в 1993 г.), флот получил в аренду 2 мощных причала для кораблей и подлодок, около 30 береговых складских помещений с полной инфраструктурой жизнеобеспечения – электроподстанцией, установкой водоснабжения и т. д., а также взлетно-посадочную полосу для любых типов самолетов и систему ее радиотехнического обеспечения.
Несмотря на то, что в последние годы персонал базы был сокращен почти на порядок – до 500 человек, Камрань продолжает играть ключевую роль в стратегических планах командования российского ВМФ, поскольку эта база обеспечивает возможность присутствия отечественных боевых кораблей в Индийском океане и зоне Персидского залива.
Между тем, в конце 90-х годов вьетнамская сторона выдвинула требования об изменении условий аренды. Визит министра обороны РФ во Вьетнам в октябре 1998 г. и его переговоры по вопросам военного сотрудничества пока что привели лишь к частичному урегулированию проблемы.
Зато американцы – наш недавний вероятный противник – уделяют повышенное внимание и заботу собственному флоту. К началу XXI в. в его составе сохранились 12 авианосных группировок и 12 десантных боеготовых групп. При этом сократилась численность основных боевых кораблей (со 128 до 116) за счет введения в эксплуатацию новых систем вооружений с более широкими боевыми возможностями. Число ударных подводных лодок сократилось с 73 до 50. Часть из них значительно изменила боевые задачи.
Если ранее подлодки типа "Лос-Анджелес" охотились за советскими атомными подводными лодками, оснащенными баллистическими ракетами, то сейчас их цель – дизельные подлодки третьих стран, электронная и визуальная разведка, поиск мест, где можно заложить мины. Экипажи таких лодок учатся высаживать на берег десант, запускать зенитные ракеты из глубины, координировать свои действия с помощью современных средств связи с другими подлодками, армейскими подразделениями на берегу и самолетами ВВС над головой. В перспективе Пентагон планирует произвести также некоторые изменения в авиационной группировке ВМС.
Так, с 1000 до 548 будет сокращено число самолетов палубной авиации F/A-18E/F. Предусмотрен переход к использованию на флоте "единого истребителя-штурмовика", который разрабатывается для ВВС, ВМС и корпуса морской пехоты. Производство таких самолетов для ВМС должно начаться в 2008 г.
Корпус морской пехоты, согласно основным направлениям военного строительства США на ближайшие четыре года, сохранит все 3 ныне действующие экспедиционные группы МП, несколько сократив подразделения поддержки. Главным техническим приобретением корпуса станет самолет V-22 "Оспри" с изменяемой плоскостью вращения винтов. 360 таких самолетов, по мнению американских военных, должны удовлетворить потребности пехотинцев в транспортных средствах средней дальности.
Оценивая работу Военно-Морского Флота в кризисных ситуациях после второй мировой войны и в ходе боевой службы можно с уверенностью сказать, что он овладел искусством защиты национально-государственных интересов своей страны специфическими методами, характерными для мирного времени, обеспечивая тем самым поддержание благоприятного оперативного режима в стратегически важных регионах мира. Главное же в том, что Военно-Морской Флот обладал реальной мощью, он был способен выполнить любую из поставленных задач.
Одной из острейших проблем XXI в., требующей решения в интересах настоящего и будущего благополучия и безопасности России, является защита и реализация ее национальных и государственных интересов в Мировом океане. Эти задачи может выполнить Военно-Морской Флот, обладающий практически всеми существующими средствами вооруженной борьбы и способный решать их в любых геофизических средах, географических районах и погодных условиях.
Готовностью флота шагнуть в XXI в. – век Мирового океана и обеспокоено его нынешнее руководство. Однако будет ли выполняться Федеральная целевая программа "Мировой океан", будет ли утвержден проект военно-морской стратегии России как самостоятельный раздел новой военной доктрины РФ, будет ли осуществляться строительство ВМФ с учетом возможного характера нарастания военной угрозы, зависит прежде всего от государственной политики в интересах сохранения и развития военно-морского потенциала государства, а также его применения для обеспечения обороноспособности страны.
Реальной основой воссоздания морской силы Отечества, залогом практического перехода к строительству качественно нового Военно-Морского Флота как военно-политического компонента государства должны стать два Указа: "О совершенствовании морской деятельности Российской Федерации" и "Основы политики Российской Федерации в области военно-морской деятельности на период до 2010 года", утвержденные главой государства 4 марта 2000 г. Документы определяют основные направления морской политики РФ, ставя задачи по разработке и принятию Морской доктрины России, единой государственной программы военного кораблестроения и судостроения, приданию федеральной программе "Мировой океан" статуса Президентской, разработке судоходной политики, а также содержат ряд важных положений о развитии морских стратегических ядерных сил в рамках системы национальной безопасности Российской Федерации и развития инфраструктуры флота.