Цитата:
Сообщение от kucherywy
Вроде по Далю
"Сквернослов, -вец, -вка, срамослов, или буеслов, поругатель, кощун. Акающие русаки (ряз. тул. орл. кур. тамб. и пр.) первые сквернословы; в окающем говоре (сев.-вост.) такого сквернословия не услышишь.
Матерность, матерщина, пахабство, мерзкая брань. Матюг(к)ать, сквернословить, ругаться. Загинать матюки.
БРАНЬ ж. ссора, перекоры, свара, раздор, несогласие, разлад, вражда, враждование; ругня, ругательство; бранные, ругательные, поносные слова; драка, колотня, свалка, рукопашная, побоище; война, сражение, бой, битва"
Вобщем по Далю матерщина=брани=сквернословию=ругани=похабным словам=вобщем чему то нехорошему, непристойному, срамному. Тогда, спрашивается, зачем для одного и того же явления столько разных слов?
Ведь некоторые до сих пор считают, что ведьма это плохо
с http://www.kpe.ru/articles/1929/
"ВЕДЬМА + (мА деве) — ведь мама деве. Ведающая Мама диво.
БЛЯДЬ = БЪЛЯДЬ = бъ лядь + (дь лябъ) — Божественная Лада, дающая любовь.
(по древней легенде Лада, богиня любви, которую пьяный муж продал за бутылку вина проезжему купцу)"
Выходит "блядь" - это нормальное слово (ну это на сайте кпе написано и без *** ув. Сирин) |
Поаккуратней с русскими Богинями, уважаемый. Не знаю, на какой помойке Вы откопали эту "древнюю легенду", советую ознакомиться со Славяно-Арийскими Ведами. Лада - русская Богородица. Богиня красоты, любви и бракосочетания.
Привожу цитату из романа "Сердце России".
Илья извлек из потайного кармана пиджака какую-то вещицу и зажал ее в кулаке правой руки. Левую руку он простер ладонью вниз над головой роженицы, почти касаясь ее лба, и повернулся к медсестре.
– Пожалуйста, раздвиньте шторы, – произнес он негромко.
Медсестра вскочила из-за стола и быстро раздвинула тяжелые портьеры.
В окно ослепительным потоком хлынули утренние лучи. Илья протянул правую руку в сторону окна. На его сжатую в кулак ладонь легла тень.
– Светлана, не заслоняй мне солнце!
Повинуясь ровному голосу зятя, становившемуся все более тихим и отрешенным, Светлана встала с краешка стола и отошла в сторону.
Илья, глядя прямо перед собой, чуть приподнял голову, прикрыл глаза, с минуту посидел совершенно неподвижно и разжал кулак. Ударивший в открытую ладонь солнечный луч, отразившись от лежащего на ней небольшого золотого оберега, ослепил врача и медсестер неожиданно мощным, невероятной яркости световым фонтаном!
Казалось, кто-то плеснул в окно ушат расплавленного золота неслыханной, Небесной пробы, и оно мгновенно растеклось по полу, по стенам, по потолку, преобразив до неузнаваемости и комнату, и души находящихся в ней людей! Глаза Светланы и ее помощниц на короткие мгновения закрылись, но сердца ликовали.
Лиза зажмурилась вместе со всеми и… рассмеялась счастливым смехом!
То, что она увидела, длилось, как ей показалось, минут пять; столько же времени прошло в земном мире, в мире Яви . Из этого вещественного, осязаемого мира туда, где находилась душа Лизы, не доносились ликующие голоса трех повитух: «Схватки! Рожает! Девочки, принимаем! Господи, да она смеется!!!».
Там, в осиянном золотыми брызгами мире Нави , в мире тонких энергий, в обители Богов и душ, в переливающемся праздничными красками, ничем не ограниченном пространстве царила Она – прекрасная, светловолосая русская Богиня! Только Ее голос слышала Лиза; видела только Ее бесконечно счастливые глаза; Ее, украшенную венком из неземных цветов, голову; Ее, неописуемой красоты, наряд…
До Лизы не долетел крик новорожденного младенца. Она не видела Глеба, услышавшего из коридора громкий плач своего обиженного сына, которого его мама слишком долго не хотела "выпускать в свет". Не видела, как, услышав этот долгожданный плач, ее муж вышиб дверь плечом и вместе с ней с грохотом ввалился в комнату!
Зато она видела мальчика лет двенадцати, высокого, стройного, красивого…, белокожего и русоволосого!
Русская Богиня, прижав мальчишку к себе, обнимала его за плечи.
– Лада , – сразу догадавшись, кто перед ней, восторженно спросила Лиза, – это… мой сын?!
– Твой! – с горделивой улыбкой сказала Лада, поскольку этот замечательный ребенок был, отчасти, и ее творением. – Нравится? – улыбнулась она лукаво.
– Да!!! – счастливый крик русской матери, казалось, заполнил все окружающее их беспредельное пространство.
– Так забирай!
Богиня продолжала прижимать мальчика к себе; он стал вдруг быстро уменьшаться в размерах, пока не превратился в крошечного младенца, которого Лада уже держала на руках.
– Воин, князь! – немного полюбовавшись сморщенным личиком новорожденного, улыбнулась Лада. – Я ему, пожалуй, меточку оставлю!
Она поцеловала ребенка в правую пяточку и протянула его матери.
– Счастливым будет! Мужа люби и береги, он сыну имя даст и воспитает как надо!
– Благодарствуй, Богиня! – прошептала Лиза, роняя слезы на махонькое тельце.
– Будь с мужем поласковей, – улыбнулась Лада на прощанье. – Почаще заходи!
Илья сжал ладонь правой руки, скрыв в кулаке золотой оберег, и волшебное сияние в комнате исчезло. Он встал со стула и, ни слова не говоря, вышел в коридор сквозь образовавшийся после вторжения в комнату счастливого отца пустой дверной проем.
Лиза открыла глаза.
Глеб стоял на коленях рядом с кроватью и плакал. Их сын, уже завернутый в пеленки, похныкивал, лежа у материнской груди.
– Кого я там видела-а-а! – сладко потянувшись, весело произнесла Лиза и поцеловала младенца в щечку.
– Не знаю, кого ты там видела, – с улыбкой проворчала Светлана Николаевна, – но родила ты – как выплюнула!
– Точно, – в тон ей добавила акушерка, – стоило столько времени и нас, и себя мучить!
Глеб утер слезы, привстал и поцеловал жену.
– С первенцем, родная! – благодарно прошептал он ей в ухо.
– Знал бы ты, кого я тебе родила! – улыбнулась Лиза. – Светлана Николаевна, посмотрите, пожалуйста, у него должно быть родимое пятно на правой пяточке.
Главная повитуха быстро распеленала ребенка.
– Есть пятнышко, белое… – растерянно воскликнула она. – С ума сойти!